Председатель коалиции Мики Зоар, исполнявший функции спикера на ночном заседании Кнессета, грубо оскорбил депутата от «Еш Атид — Телем» за ее выступление с трибуны.

Спикер не уполномочен давать оценки речам депутатов, его дело следить за порядком и соблюдением парламентской процедуры, но Зоар презрел нормы парламентской этики — так сильно его задело выступление депутата Гадир Камаль Мрих. «Это была самая отвратительная и мерзкая речь из всего, что мне доводилось слышать в Кнессете», — заявил председательствующий, по закону обязанный держать свои мнения и вкусы при себе.

35-летняя Гадир Камаль Мрих, жительница друзского городка Дальят аль-Кармель, была избрана в Кнессет от фракции Бени Ганца «Хосен ле-Исраэль» в составе блока «Кахоль Лаван», но при распаде блока ушла от Ганца и осталась в оппозиции вместе с Лапидом и Яалоном. Она заявила тогда, что пришла в политику, чтобы сместить «коррупционера с улицы Бальфур», а не для того, чтобы вступать в его коалицию, предавая своих избирателей. Ганц ездил в Дальят аль-Кармель, пытался уговорить Мрих остаться, но не преуспел.

Сегодня депутат Мрих распространила в соцсетях свою речь, которая так взволновала и оскорбила председателя правящей коалиции.

Выступая против поправки в закон, наделяющей правительство правом запрещать демонстрации, депутат обращалась с трибуны Кнессета к своему маленькому сыну.

«Сын, сейчас почти час ночи, 30 сентября. У меня красные от усталости глаза, но я не отступаюсь и посвящаю эту речь тебе. Я говорю тебе: мама стоит на страже.

Сын, наше государство меняется у нас на глазах. Сын, я боюсь, что мы привыкаем к затыканию ртов, к ограничению свобод. Я боюсь, что мы привыкнем к блокадам, закрытым блокпостам. Я боюсь, что мы привыкнем к коррумпированному руководству. Я боюсь, что тебе уже не посчастливится жить в демократическом Израиле, в каком росла я.

Мы предостерегаем об этом уже многие годы. Мы предупреждали, что этот день придет, — и он пришел. И он опаснее, чем корона. Перемены не происходят в один момент, это делали с нами постепенно, по капле, так что многие из нас не замечали, не понимали и не осознавали, что что-то происходит, что-то неладно.

Так и создаются диктатуры. Многие диктаторы в мире использовали национальные кризисы и объявляли чрезвычайное положение, чтобы перестроить государство, подавить мысль и совесть. Мы видим, как это происходит в России, в Беларуси, в соседней Турции. Это хорошо делали и продолжают делать соседние арабские государства.

Кстати, всегда говорили, что Израиль нормализует отношения, впишется в Ближний Восток. Вот мы и вписываемся — автократы, диктаторы, сомнительные королевские семейства, сибаритство, подарки превратились в часть нашей жизни. Нет сомнения, что Нетанияху вписывается в это пространство.

Мы знаем из истории, что ни одно государство не застраховано от подобной деградации. И вот, это происходит здесь, у нас — властный переворот, медленный и опасный, во главе с обвиняемым в коррупции, мошенничестве и обмане доверия, который не сморгнет и не остановится ни перед чем, чтобы спастись от судебного приговора.

Начинается с атаки на правоохранительные структуры. Поначалу это возмущает, но потихоньку привыкаем. Потом под ударом оказывается и судебная система — он (Нетанияху — ред.) вдруг не один, за ним его прислужники, они бросаются в бой, очерняют все, что вредит их господину. Приз для них — звание «любимца улицы Бальфур». Потом под ударом оказываются журналисты и просто граждане — их обзывают «леваками», «разносчиками болезней», «анархистами» и «предателями».

Если бы кто-то предвидел, что так будет выглядеть Израиль в 2020 году, мы бы ужаснулись. Удивительно, что мы к этому привыкли. Не обманывайтесь — не все шаги коррупционера с Бальфур заранее продуманы и спланированы. Представляю, как он сидит со своим штабом ночами, придумывает, пишет, вычеркивает — он испытывает нас. Он проверяет, как мы ответим на его безумные шаги, каким образом мы поведем себя как граждане в ответ на его кары. Ведь все идет с улицы Бальфур, под покровом тумана и лжи, разнузданного подстрекательства против каждого, кто встанет на его пути, кто борется против коррупции.

А что же мы? Нам нельзя стоять в стороне. История будет судить и нас, граждан, И поверьте, у нас есть сила. Мы большинство, он — меньшинство. Мы — честность, он — коррупция. У каждого есть гражданский долг. Мы родители своих детей, внуки своих дедов, мы несем ответственность за будущее поколение, за судьбу государства, за облик общества. Мы обязаны остановить это безумие.

Я обращаюсь к вам как человек, как мама сына, родившегося в 2010 году. Я снова обращаюсь к тебе, сын. Ты вырос при режиме Нетанияху, ты не знаешь ничего другого. Помню, когда ты родился, я кормила тебя в больнице в пять часов утра и думала — пойдешь ли ты в армию через 18 лет. Я надеялась, что армии уже не будет, не будет войн. Я и представить себе не могла, что вместо того, чтобы сражаться за государство, тебе придется сражаться за демократию, что тебе придется воевать за основные свободы, на которых стоит общество».

В этот момент председательствующий Мики Зоар решил прервать речь. Депутат Мрих попросила ей не мешать, так как ее время по регламенту еще не истекло, и закончила выступление:

«Сын, демократия рушится у нас на глазах, но я верю, что человеческая мозаика нашего общества сильнее козней одного человека. Поэтому я не отступлюсь. Поэтому мы все не отступимся», — заключила она.

И.о. спикера, согласно процедурным правилам, поблагодарил депутата за выступление — и тут же сообщил Мрих, что та произнесла «тихую, спокойную и самую отвратительную и мерзкую речь» из всех, что ему доводилось слышать в стенах Кнессета.

«Вы думаете, это делает честь вашей должности? Вам не стыдно?» — обратилась к председательствующему депутат. «Хочу, чтобы мой сын слышал, как я говорю как общественный избранник», — ответил Зоар. Гадир Мрих резко возразила, что председательствующий не вправе выставлять ей оценки, повысила на Зоара голос и покинула трибуну.

В зале поднялся шум. Депутаты от «Еш Атид — Телем» громко выразили свое негодование: «Какое ты имеешь право ставить оценки? Ты злоупотребляешь полномочиями!»

«Делаю, что считаю нужным», — отвечал Зоар и приказал приставам вывести протестующих из зала.