Владислав Сергиенко покончил с собой 13 ноября 2024 года. Он повесился в лесопосадке в десяти минутах ходьбы от военной базы. 

Во время войны он был в резерве 238 дней, ненадолго вернулся домой, а потом ушел снова: «Не могу оставить ребят».

Влад служил на северной границе во время военных действий против «Хизбаллы».

ЦАХАЛ похоронил его на военном кладбище со всеми полагающимися почестями, от армии его вдова может получить поминальную церемонию раз в год и деньги на продукты для поминок. Все остальное находится в ведении министерства обороны – пособие семье погибшего военного, льготы для детей. Однако поскольку Влад покончил с собой, минобороны отказывается признавать его павшим воином.

Диана, ближайшая подруга сестры Влада Луны, работает в программе психологической помощи и говорит, что случай с тяжелым состоянием вернувшегося солдата отнюдь не единичный. Семья и друзья видели, что Влад изменился, стал замкнутым, но на все вопросы отвечал, что с ним все нормально. Мужчинам трудно признать, что им нужна помощь.

Семья обращалась в минобороны, чтобы получить помощь и обследование, но ответа не получила.

Жена Аня почувствовала неладное, когда Влад впервые в жизни на нее накричал, сначала пыталась его записать к психиатру в больничную кассу, но очередь была на полгода. Пошли к частному, состоялся один сеанс, Владу прописали антидепрессанты, а вторая встреча с доктором уже не произошла – Влад покончил с собой.

В лесу его тело нашли друзья-сослуживцы. Из тех солдат, которые были на поминках, одного уже нет в живых, он умер во сне от остановки сердца. Другой ослеп.

После смерти Влада, его сослуживцам предложили сеанс групповой терапии и три дня отдыха в гостинице. 

«Как сказать мужчинам, что не стыдно говорить, что тебе плохо и обращаться за помощью? Как сказать государству, что нельзя бросать наших ребят?» - говорит Диана. «Им нужна помощь, им нужна специальная программа психологической реабилитации от государства».

Влад Сергиенко был идеальным израильтянином, как его рисует государственная пропаганда. Приехал в 20 лет, любил страну, пошел в десантники, записался в резерв сразу после резни 7 октября.  В мирной жизни много работал волонтером и помогал солдатам-одиночкам, поскольку сам когда-то таким был. 

Вдова Влада, Анна Балашова, была в Кнессете на заседании комиссии, посвященном положению воющих солдат, солдат-одиночек, солдат в трудном положении. Там звучали слова, что с помощью все отлично, в армии есть психологи, есть «горячая линия», есть другие виды поддержки.

Только военные, по словам Ани, не знают этих важных телефонов. Помимо прочего, она уверена, что психологи должны быть не в армии, не в военной части, а со стороны. Мужчинам трудно признаться именно на службе, что им тяжело. И уж точно – разговор с психологом не должен быть в группе. 

Анна Балашова взяла адвоката, чтобы общаться с министерством обороны, но пока ответа на запрос нет, хотя была беседа с ней  в военной прокуратуре с целью выяснить, почему Влад покончил с собой. Может результат службы, может проблемы в семье, а может вообще убийство, замаскированное под самоубийство. 

Пока все это выясняется,  семья Влада в беде.

У Ани два ребенка от предыдущего брака, 12 и 9 лет, которым Влад стал как отец. Летом 2023 года у пары родился малыш Авиель.  Мама Влада после смерти сына потеряла работоспособность.

Друзья семьи открыли частный сбор средств на помощь семье, которая выживает как может. 

Помощь нужна и на оплату услуг адвоката. 

Государство часто разочаровывает израильтян, но израильтяне обычно друг друга не разочаровывают, когда кто-то нуждается в помощи и поддержке. 

Ольга Бакушинская