Наследный принц Ирана Реза Пехлеви призвал Великобританию объявить Корпус стражей Исламской революции террористической организацией, усилить давление на режим аятолл и поддержать гражданское общество в Иране.

В интервью газете The Telegraph Реза Пехлеви сказал, что КСИР продвигает террор в Иране и за его пределами, финансирует и поддерживает теракты ХАМАСа, Хизбаллы, йеменских хуситов и других террористических сил в регионе. КСИР похищает журналистов и диссидентов и распространяет исламистскую идеологию в мечетях и школах Великобритании. Весной глава МИД Британии Кэмерон сказал Биньямину Нетаниягу, что Лондон не признает КСИР террористической организацией. Хотя недавно это сделала Канада.

Наследный принц Ирана предостерег Запад от иллюзий относительно недавно избранного президента Масуда Пезешкиана. На Западе его называют реформистом и собираются с ним сотрудничать, хотя, по словам Пехлеви, он «и не реформист, и не умеренный». «Прошлое Пезешкиана показывает, что «он полностью предан Верховному лидеру и ястребиной политике режима». «Его назвали реформатором, чтобы прикрыться им как фиговым листочком и омолодить имидж иранского режима», - сказал Реза Пехлеви.

Наследному принцу вторит видный специалист по Ирану Фархад Резаи из университета Сакарья в Турции. В статье, опубликованной в Jerusalem Post, он пишет, что Запад «ведется» на искусственную дихотомию «реформаторов» и «консерваторов», созданную иранскими властями для манипуляции международным сообществом. Пезешкиан поддерживает КСИР, ХАМАС и «Хизбаллу», а в парламенте он подписал законопроект о финансировании вооруженной борьбы с Израилем. После избрания Пезешкиан послал письмо Хасану Насралле, в котором выразил безусловную поддержку «Хизбалле» в ее войне против Израиля.

«Даже если бы он и был реформатором, - пишет автор, - его избрание должно вызвать на Западе больше озабоченности, чем удовлетворения, ибо все иранские лидеры, и реформаторы и консерваторы, всегда поддерживали атомные и ракетные программы Ирана. Он напоминает, что в начале 2000-х гг. представление о президенте Хатами как о реформаторе, желающем покончить с атомной программой, привело администрацию к ошибочным решениям, в частности к размораживанию активов Ирана, арестованных после революции 1979 года.