Правительство Великобритании представило новое определение экстремизма, более широкое, чем прежде. Организации, которые под него подпадут, не смогут получать государственное финансирование и участвовать во встречах с чиновниками и политическим руководством страны. 

В документе сказано, что экстремизм – это пропаганда или продвижение идеологии, основанной на насилии, ненависти или нетерпимости, которая направлена ​​на: отрицание или уничтожение основных прав и свобод других людей; подрыв, свержение или замену британской системы либеральной парламентской демократии; создание благоприятной среды для вышеперечисленного.

It is important that the new definition of extremism does not hinder the work of our security services. I was pleased to get @michaelgove's assurances earlier that this will not be the case. pic.twitter.com/MGwCtUKTcr

— Robert Buckland (@RobertBuckland) March 14, 2024

Официальные лица подчёркивают, что реакция различных сообществ на войну в Газе и их угрозы в адрес еврейской общины стала поводом для создание новой формулы по определению экстремизма.

Это определение вызвало критику со стороны других партий, общественных и религиозных организаций. Председатель Консультативного совета мечетей и имамов Кари Асим предупредил, что новое определение будет применяться субъективно. Он полагает, что это создаст раскол в обществе.

Формулировку осудила группа «Cage», которая защищает жертв борьбы с террором. Активисты заявили, что это посягательство на гражданские свободы, направленное против мусульман. Тех же оценок придерживается Мусульманская ассоциация Британии.

Министр по делам сообществ Майкл Гоув в ответ сказал, что экстремистские группы «радикализируют нашу молодежь и способствуют еще большей поляризации». Он пообещал, что новая формула поможет иначе взглянуть на группу «Cage», Мусульманскую ассоциацию Британии и крайне правую «Патриотическую альтернативу».

Впрочем, определение раскритиковали не только мусульмане. Архиепископ Кентерберийский и архиепископ Йоркский выпустили совместное заявление, в котором сказано, что формулировка «не только непреднамеренно угрожает свободе слова, но и праву на вероисповедание и мирный протест, вещам, которые были завоеваны с большим трудом и составляют основу цивилизованного общества».