Окружной суд Нацерета постановил освободить под домашний арест 21-летнего Лиада Эдри, единственного обвиняемого по делу об убийстве Йоэля Лехенгахаля в Кирьят-Шмоне в октябре прошлого года во время празднования его 18-летия.

Согласно решению суда, на Эдри наденут электронный браслет, ему будет запрещено пользоваться электронными устройствами и контактировать с фигурантами дела, а также он будет обязан внести залог в размере 150 000 шекелей. Вступление решения в силу отложено на 2 дня, чтобы прокуратура имела возможность подать апелляцию.

Родители Йоэля, Гидеон и Бат-Шева Лехенгахаль, умоляли судью не выпускать обвиняемого под домашний арест. «Я умоляю суд, не выпускайте его. Я уверен, что это он привел всех остальных мальчишек, чтобы напасть на Йоэля, он был главарем этой банды, а главарь не должен вернуться домой», - заявил Гидеон Лехенгахаль. Однако судья указал на то, что улики против Эдри «очень слабые».

Ранее, в январе этого года МАХАШ представил обвинительное заключение в отношении трех полицейских участка Кирьят-Шмоны: Хаима Габая, Шая Коэна и Ицхака Бен-Шайя. Полицейским вменяется срыв расследования убийства Йоэля Лехенгахаля.

Согласно обвинительному заключению, поздним вечером 6 октября прошлого года Габай вместе с другим полицейским и волонтером прибыли на вызов по поводу массовой драки, разгоревшейся на Кикар ЦАХАЛ в городе. Однако к тому моменту первый акт драки был окончен, подростки разбежались, и полицейские уехали. Спустя небольшой промежуток времени подростки устроили второй акт разборок, в ходе которого Йоэль Лехенгахаль, как подозревается, был убит Лиадом Эдри, нанесшим смертельный удар ножом в живот. 

Как выяснило следствие, Габай и Эдри были хорошо знакомы. Эдри какое-то время даже был бойфрендом дочери Габая, и полицейский неоднократно помогал ему, когда молодого человека задерживали за нарушение ПДД. В тот вечер Эдри сам подошел к полицейскому, поинтересовался состоянием раненого и ходом расследования. Он признался Габаю, что принимал непосредственное участие в инциденте, на что тот порекомендовал ему найти адвоката и не волноваться. Между ними еще неоднократно происходили беседы на тему расследования, включая телефонные. Также полицейский беседовал и с матерью Эдри, волнующейся за судьбу сына.

Информацию о признании Эдри полицейский не сообщил никому. Только после того, как полиция узнала из другого источника о причастности Эдри к поножовщине, он стал подозреваемым. Кроме того, обвинение утверждает, что Габай «сознательно и преднамеренно воздерживался от передачи информации своим командирам и группе по расследованию убийства».