На будущей неделе юридический советник правительства Авихай Мандельблит завершает свою карьеру в правоохранительной системе Израиля. Подводя итоги его работы, телеведущая Рина Мацлиах оговорилась «по Фрейду» в прямом эфире, назвав Мандельблита «семейным советником».
На иврите слова «юридический» и «семейный» различаются всего одной буквой («мишпати — мишпахти»), и эту игру слов постоянно использовали израильские борцы с коррупцией, обвинявшие Мандельблита в стремлении «отмазать» от уголовной ответственности бывшего премьер-министра Биньямина Нетанияху и членов его семейства. В лагере противников Нетанияху Мандельблита именовали «семейным советником» — и это оскорбительное для Мандельблита прозвище стало настолько расхожим, что Мацлиах нечаянно произнесла его в прямом эфире к радости всего лагеря «анти-бибистов».
Ведущая 12 телеканала быстро поправила свою оговорку. «Мы продолжим подводить итоги бурной каденции юридического советника правительства, а если я назвала его по-другому, то это было совершенно нечаянной ошибкой», — сказала Мацлиах.
Шестилетняя каденция Авихая Мандельблита на посту юридического советника правительства, действительно, была одной нескончаемой бурей. В феврале 2016 года премьер-министр Нетанияху настоял на назначении религиозного юриста, недавнего секретаря своего правительства, вопреки протестам общественности, апелляциям в БАГАЦ и невзирая на подмоченную репутацию Мандельблита — в бытность главным военным прокурором он проходил в качестве подследственного по уголовному делу Арпаза и подозревался в попытке воспрепятствования правосудию из лояльности к своему армейскому начальству.
Впоследствии, когда известный повышенной лояльностью начальству Мандельблит, после тяжких сомнений и проволочек, после еженедельных шумных демонстраций у его дома в Петах-Тикве, все-таки решился возбудить против своего патрона уголовные дела и предъявить ему тяжкие обвинения, Нетанияху извлек на свет весь старый «компромат» из дела Арпаза, и не только из него, для моральной дискредитации юридического советника правительства, который и без того не пользовался особым уважением израильской публики.
Все шесть лет работы юридического советника Мандельблита были ежедневной и ежечасной битвой за сохранение своего человеческого и профессионального достоинства в ситуации «между молотом и наковальней». Под перекрестным огнем с двух сторон, осыпаемый проклятиями и обливаемый презрением, он, как умел, сохранил обе свои ценности, вдруг оказавшиеся несовместимыми, — и лояльность политическому руководству, и верность правовому государству. Он не стал героем, но и не сдал свой окоп — и может считать это достойным завершением государственной службы.