Израильские СМИ привыкли смотреть на политику как на игру с нулевой суммой и, как обычно, пытаются определить «кто выиграл больше всех», а кто «прогадал» при формировании нового паритетного правительства. Результаты анализа получаются необычными: все восемь участников коалиции имеют самые веские основания считать себя победителями.

Яир Лапид, казалось бы, поступился всем ради возможности объединить в одной упряжке столь разношерстные партии. Однако наблюдатели единодушно присуждают ему лавры триумфатора — уступив Беннету лидерство, Лапид впервые получил общественное признание как «настоящий, зрелый национальный лидер», достойный поста премьер-министра.

Перед выборами гипотетическая перспектива перехода власти к «незрелому» Лапиду использовалась Нетанияху в качестве главной «страшилки» для избирателей всех политических ориентаций, сейчас такая пиар-стратегия была бы уже бесполезной — доказав свою способность «сделать невозможное», Лапид стал в глазах общества настоящим политическим тяжеловесом калибра Нетанияху.

Нафтали Беннет, ставший первым премьер-министром Израиля, не имеющим опоры на крупную партию, тоже «сделал невозможное» и одержал фантастическую победу — особенно если вспомнить, что всего два года назад он чуть не вылетел из большой политики, оставшись за бортом Кнессета. Беннета осыпают проклятиями, называют «изменником», но он всего лишь «официально оформил» глубокий внутренний раскол в движении религиозного сионизма, сделал выбор — и возглавил либеральное крыло движения, противостоящее фундаменталистским, «хардальным», ультра-националистическим течениям.

Авигдор Либерман может претендовать на лавры главного победителя с неменьшими основаниями. Кто, как не он, первым покинул тогда еще прочно стоявший на воде корабль, лишил Нетанияху «гарантированного» право-религиозного большинства в Кнессете и тем самым проложил путь к отстранению от власти «несменяемого» премьер-министра? Пост министра финансов вкупе с контролем над финансовой комиссией Кнессета выглядят заслуженной наградой Либерману за политическую прозорливость, хотя его темная репутация продолжает многих смущать.

Мейрав Михаэли, отказавшаяся идти в коалицию с Нетанияху вслед за товарищами по партии, возродившая «Аводу» из пепла и вернувшая ее к власти, Бени Ганц, опозоренный и «похороненный» самоубийственным союзом с Нетанияху и сумевший остаться в политике и выполнить свое изначальное обязательство перед избирателями, — тоже явные победители, «совершившие невозможное».

Обозреватель «Кан» Михаэль Шемеш называет главным победителем коалиционных переговоров МЕРЕЦ — партия, верные избиратели которой уже не чаяли когда-нибудь увидеть ее в правительстве, вошла в коалицию в качестве полноправного партнера, включила в платформу правительства многие ключевые пункты своей программы по вопросам религии и государства, получила резко поднявшийся в цене во время пандемии пост министра здравоохранения и ввела в правительство арабского министра — второго за всю историю Государства Израиль. Если это не победа, что можно назвать победой?

Гидеон Саар, первый «тяжеловес» Ликуда, решившийся бросить перчатку лидеру партии, и Мансур Аббас, первый арабский политик, вошедший в правящую коалицию, могут с полным основанием праздновать триумф своей политической стратегии наравне с остальными партнерами по коалиции.

«Правительство единства» кажется чрезвычайно хрупким и опирается на минимальное парламентское большинство в 61 мандат. Однако оппозиция состоит из двух непримиримых частей, сотрудничество между которыми — в том числе в «обрушении» правительства — выглядит нереальным: шесть депутатов «Совместного списка» не станут помогать блоку Нетанияху-Смотрича, и реально 61 мандату Беннета-Лапида противостоят не 59, а лишь 53 голоса оппозиции. В «блоке перемен» уже говорят, что готовы опираться на депутатов «Совместного списка» в парламентской работе.