Журналистка Шарон Шпурер первой в Израиле решилась бросить вызов могущественному председателю коллегии адвокатов Эфи Наве. В 2016 году она опубликовала в независимом издании «А-Маком а-хи Хам ба-Геэном» («Самое жаркое место в аду») два журналистских расследования о внутренней кухне руководства коллегии.

Несмотря на их относительно «невинный» характер, публикации не остались безнаказанными. В феврале 2017 года Эфи Наве и коллегия адвокатов подали против Шпурер и сайта, живущего на гранты и пожертвования, иск о диффамации на миллион шекелей. В такую сумму адвокат Наве оценил ущерб, нанесенный его безупречной репутации журналисткой независимого малотиражного издания. Как пишет сегодня «А-Маком», Наве пригрозил журналистке судебным иском в первый же раз, когда она обратилась к нему с просьбой о комментарии.

Израильская Ассоциация защиты гражданских прав осудила иск председателя коллегии адвокатов как классическую попытку «затыкания ртов».

Миллионный иск поставил бы под угрозу разорения и закрытия любое израильское СМИ, не исключая и самые крупные. Решения судов в тяжбах о диффамации обычно трудно предсказуемы, и суды часто склонны становиться на сторону обиженных: при некоторых обстоятельствах суд может счесть «диффамацией» даже дословное цитирование слов самого истца. Почти любое из крупных изданий на месте «А-Маком» постаралось бы сделать все, чтобы покончить дело миром и избавиться от иска. Однако Шпурер и ее издание, вопреки всем местным правилам благоразумия, подняли перчатку и решили отстаивать свою правоту в суде.

В июне 2017 года судья мирового суда Герцлии Гилад Хесс предложил сторонам договориться о мировом соглашении, однако Наве отверг предложение после того, как главная ответчица, Шарон Шпурер, написала в «Фейсбуке», что извиняться не будет и намерена сражаться до конца.

Как только стороны сообщили суду о невозможности прийти к соглашению, судья Хесс попытался взять самоотвод: по-видимому, ему очень не хотелось связываться с «самым могущественным адвокатом», от которого до недавнего времени зависели карьеры всех израильских судей. Судья заявил, что его супруга поступила работать в адвокатскую контору, где некоторые дружат с Эфи Наве, и потому он не может оставаться беспристрастным в данном деле. Шпурер не дала судье Хессу «сбежать в кусты»: в июне 2018 года Верховный суд признал самоотвод судьи безосновательным и велел Хессу продолжать слушания по делу.

Все это время журналистка продолжала публиковать расследования о делах и делишках Эфи Наве. В общей сложности она посвятила своему «герою» около четырех десятков статей. Профессиональное сообщество осуждало журналистку за «экстремизм» и «навязчивые идеи», даже друзья и сторонники называли ее поведение неразумным, «маниакальным» и «навязчивым».

В четверг истец Эфи Наве, во время десятичасового допроса в качестве подозреваемого в коррупции, сложил с себя полномочия председателя коллегии адвокатов..

Судебный процесс по иску Наве все еще тянется, но Шарон Шпурер и ее коллеги из «Самого жаркого места в аду» празднуют победу. В профессиональном сообществе признали заслуги Шарон Шпурер: теперь коллеги не называют ее «зацикленной», а воздают должное «острому чутью на коррупцию».

Шпурер рассказала, что первым толчком, побудившим ее заинтересоваться работой коллегии адвокатов, стал пост изгнанного из коллегии адвоката Барака Коэна. Коэн поймал «главного адвоката» на нарушении закона: заснял автомобиль Наве на инвалидной парковке. Начав изыскания, журналистка поняла, каким огромным влиянием и силой в правоохранительной системе Израиля обладает адвокатская коллегия. Шпурер обратила внимание на вопиющие «странности» в работе комиссии по этике при адвокатской коллегии, обнаружила конфликты интересов и полную непрозрачность в важнейших звеньях правоохранительной системы, — и «начала задавать вопросы».

На этом этапе выяснилось: вместо комментариев по существу журналистских расследований коллегия адвокатов и ее председатель Эфи Наве приглашали журналистов на «собеседования» со своими адвокатами и сразу грозили им судебными исками. Метод работал: попытки расследований пресекались в зародыше, Эфи Наве продолжал набирать политическую силу. «Я не согласилась так работать», — говорит Шпурер. Она начала публиковать материалы без комментариев Наве и впервые встретилась со своим героем уже в суде.

«А-Маком а-хи Хам ба-Геэном» отмечает, что «широкая общественность, в том числе десятки тысяч адвокатов» оставались безучастными к разоблачениям Шпурер, хотя речь шла о коррупционных отношениях в одном из влиятельнейших общественных органов Государства Израиль.

Полиция и прокуратура не сочли нужным начинать расследования ни по одному из расследований Шарон Шпурер, хотя речь в них шла, в том числе, и о «конфликтах интересов» при назначении судей. Единственным государственным органом, обратившим внимание на публикацию о нарушениях в коллегии адвокатов, стало Управление финансовых рынков: в 2017 году оно начало расследование против страховой компании «Менора» по репортажу Шарон Шпурер об экстраординарных полисах страхования профессиональной ответственности, предлагаемых адвокатам.

Помимо обычных пунктов, в полисы компании «Менора» было включено страхование от обвинений в сексуальных домогательствах — хотя страхование от уголовной ответственности запрещено законом. В свете сегодняшних обвинений против Эфи Наве это «новшество» выглядит весьма примечательным.

Фото Nizzan ZVI Cohen: Шарон Шпурер