Представители религиозного сообщества подняли бурю после сегодняшнего выступления на конференции премьер-министра Нафтали Беннета, в ходе которого он заявил, что следует «ограничить политическое влияние ортодоксов».
Премьер-министр Нафтали Беннет заявил сегодня, выступая на ежегодной конференции «The Jerusalem Post», проводимой в Музее толерантности в Иерусалиме, что в Израиле есть три политические силы: национально ориентированная сила, которую можно назвать правой, глобалисты-гуманисты, которых называют «левыми», и религиозная сила, к которой относятся харедим и ультра-ортодоксы.
«По сути, нам действительно нужны все три эти вектора. Мы — еврейское государство, и я рад, что есть ультраортодоксы, но нам нужно ограничить их политическое влияние», — добавил он, подчеркнув, что «не хотел бы, чтобы Израиль остался без левых».
В ответ на это глава «ШАС» Арье Дери назвал Беннета «нелегитимным премьер-министром, который представляет только себя, но хочет ограничить влияние ультраортодоксов, которые представлены миллионом человек». «Беннет, у всякой аферы есть конец. Придет день, когда будет сформировано правительство, которое будет представлять волю народа, включая ультраортодоксальную общественность, получившую 16 мест на последних выборах», — пригрозил Дери в своем твиттере.
Депутат Кнессета Офир Софер заявил, что, поскольку у Беннета нет целевой аудитории на выборах, он начинает «воровать идеологию у Яира Лапида».
Глава «Яхадут ха-Тора», депутат Моше Гафни, также прошелся по паре Беннет-Лапид, заявив: «Слова Беннета неудивительны. Он делал это вместе с Лапидом — льстил ультраортодоксальной публике только потому, что в тот момент они ему были выгодны. Неудивительно, что Беннет знает, что мы ему больше не понадобимся, потому что это его последний срок в политике».
Депутат Яаков Лицман («Яхадут ха-Тора») присоединился к мнению главы своей партии, добавив: «Когда Беннет говорит о необходимости ограничить ультраортодоксальное влияние, он забывает, как много он использовал его для своих политических нужд и для общества, которое он представлял в прошлом. В то время, в недалеком прошлом, когда ему требовалось «ультраортодоксальное влияние», он умел просить нас о помощи».