Студент медицинского факультета Аарон Адлер, работающий парамедиком на иерусалимской станции «Маген Давид Адом», рассказал в соцсетях, что происходит этой зимой в коронавирусных отделениях израильских больниц. Текст, озаглавленный «Так выглядит крах», разошелся в тысячах репостов.
«Я многое повидал в своей профессиональной жизни, многие скажут — даже слишком много, у меня в душе и на теле шрамы от ужасных терактов, при которых я присутствовал, но когда внуки спросят меня, что было больнее всего, я, думаю, расскажу им о сегодняшнем дне», — писал Аарон Адлер.
Он рассказал о восьмичасовом дежурстве, когда у него на руках умерли один за другим трое больных — умерли из-за того, что помочь им по-настоящему было просто некому: в больницах не было коек, врачи падали с ног в переполненных отделениях, а бригады МАДА метались в поисках госпиталя, готового принять пациента в отделение реанимации.
Аарон Адлер видел, как умирают в импровизированном полевом лазарете, организованном на скорую руку в каком-то подземном бункере. Парамедик предпочел не сообщать, что это за заведение и где оно находится, но описал страшную картину, похожую на то, что творилось в Италии в марте прошлого года, — огромное помещение, заставленное койками, где нет реанимационного оборудования, и когда кому-то из больных становится совсем плохо, персонал вызывает «скорую». Но эвакуировать задыхающегося больного в настоящую больницу — почти невыполнимая задача, в Иерусалиме все переполнено.
Сегодня «Гаарец» опубликовала большое интервью с автором поста. Аарон Адлер говорит, что израильская система здравоохранения хорошо справилась с первой волной эпидемии, с трудом, но выстояла во время второй волны — но сейчас она рушится в совершенно буквальном смысле. Минздрав, по его словам, просто «бросил» медицинских работников, предоставив им «выкручиваться своими силами» и «действовать по разумению» — самим решать, насколько далеко можно везти тяжелых больных, кого госпитализировать, кого интубировать, кому оказывать первоочередную помощь, как использовать дефицитные ресурсы.
По словам парамедика, эти ужасные решения — кого спасать, а кого предоставить своей судьбе, — ему приходится принимать самому. По инструкции минздрава он обязан интубировать каждого задыхающегося больного — даже если это 90-летний пациент, уже два года лежащий без сознания в палате дома престарелых. Если за это время умрет без помощи кто-то другой, никто не виноват.
«Пусть минздрав скажет — в таких-то случаях больше не посылать реанимобиль, не госпитализировать больных в таком-то состоянии. Надо как-то адаптироваться к реальности, но не сваливайте это на нас. В итоге нам приходится принимать решения, которые будут мучить нас до конца дней. Может, мне не следовало везти больного так далеко? Может, ему следовало оказать помощь как-то по-другому? У министерства здравоохранения есть данные уже за целый год. Они знают, каковы шансы, что больной в таком-то состоянии умрет в машине, если путь в больницу займет больше часа. Они знают, каков для нас риск заразиться при использовании того или иного оборудования. Но их нет. Мы одни», — говорит Аарон.
«Вы там, снаружи, не видите, что творится», — писал Адлер, умоляя израильтян «делать максимум, чтобы поберечь себя». В интервью «Гаарец» он настаивал, что «идет война», и каждый должен делать все, что в его силах, «даже если руководство провальное», — ведь «войну Судного дня в итоге выиграли солдаты, а не генералы».
Ирина Жуковская