Государственный свидетель Шломо Фильбер может потерять свой статус — прокурор Шломит Тирош потребовала допросить его как «враждебного свидетеля» после очередной его попытки «смягчить» и «уточнить» данные на следствии показания. Третий день Фильбер пытается сделать невозможное — угодить и прокуратуре, и бывшему боссу Нетанияху.
Нетанияху явился в суд перед началом показаний своего бывшего назначенца и вперил в него взгляд, как только государственный свидетель поднялся на трибуну. Перед этим «бибисты в соцсетях» уверенно предсказывали, что показания Фильбера «окончательно развалят» дело 4000 — Фильбер публично давал понять, что откажется на суде от изобличающих Нетанияху показаний, данных им во время следствия.
Однако, как выяснилось в суде, бывший гендиректор министерства связи боится прокуратуры больше, чем Нетанияху. Третий день Фильбер пытается «смягчить» и «уточнить» свои изначальные показания, данные при подписании соглашения госсвидетеля, но немедленно ретируется «в кусты» и отказывается от только что сказанных слов, как только государственный обвинитель уличает его в противоречиях с письменно зафиксированными показаниями. Он заверяет, что говорил на следствии правду и продолжает говорить ее в суде, а если что-то из сказанного в суде противоречит сказанному ранее, то это не значит, что он меняет свою версию.
Сегодня этот мучительный для госсвидетеля процесс достиг апогея. Обвинитель заявила, что Фильбер «делает дополнения, которые могут изменить картину», и потребовала его перекрестного допроса в качестве «враждебного свидетеля». Фильбер немедленно дал задний ход и попросил исключить из протокола те его слова, которые были расценены прокуратурой как попытка «изменить картину».
Судья Ривка Фридман-Фельдман решила «на данный момент» не объявлять Фильбера враждебным свидетелем, но дала прокуратуре разрешение на перекрестный допрос. Эта форма допроса отличается от открытых показаний тем, что обвинение получает право задавать свидетелю вопросы, требующие однозначного ответа «да» или «нет», а также указывать на противоречия в его показаниях и требовать выбрать версию.
Ирина Жуковская